Он всегда любил ночное патрулирование. Ему нравилась его волчья шкура и ветер в лицо. Нравилось набегать за ночь несколько сотен километров, не думая ни о чём. Его привлекала полная свобода, пустота и тишина.  А ещё ему нравился лес. Такой сам по себе тихий, тёмный, скрытный и полный тайн. И в одно время всё было действительно тихо и Джейкоб мог наслаждаться ночными вылазками, но не теперь, когда то самое спокойствие было похищено. Весь воздух был пропитан угрозой и оборотень знал, что сейчас необходима полная концентрация и бдительность.
Но сегодняшнее патрулирование не нравилось Блэку. И вовсе не потому, что теперь опасность и беда могли подстерегать любого на каждом шагу. А причины было две. Первая заключалась в том, что в дозор он вышей с Леей. Она была ему неприятна. Нет, Джейкоб, конечно, человек отходчивый, практически всегда первый идущий на примирения, но в данной ситуации он этого делать не собирался. Она оскорбила его семью. Всё! Точка. Никаких разговор больше быть не может. Ему было глубоко наплевать на то, кто ему и что скажется, подобные вещи не прощаются. Семья – это святое. Неуважение Ли к нему и к Белле раздражало. А самое главное заключалось в том, что он не понимал, чем оно вызвано. Что они все ей сделали? Ведь она по-хамски относилась практически ко всем окружающим, делая для самой себя некоторые исключения. Но это уже не важно. Разбираться в этом Джейкоб больше не хотел. Просто надоело. Да, я соглашусь с тем, что иногда Леа старалась быть ко всем чуточку добрее, но видно теперь решила пойти по пути меньшего сопротивления. Исправиться оказалось тяжело, и она решила ничего не менять. Оставить всё так, как есть. Ну, что же? Будем искать виноватых? Думаю, не стоит, всё и так предельно ясно. Джейку было обидно не за себя, а за Беллу и за сына, которого это тоже касалось, потому что Леа проявляла полное неуважение к его матери. Она сумела его задеть, вонзила нож в спину. За такое действительно не прощают. Такое заставляет выстраивать людей стену непонимания. Вот и он, Джейкоб Блэк, выстроил вокруг себя эту стену. Не простит. Не поймёт.
Ну, а второй причиной было предчувствие, которое не покидало оборотня с самого утра. И как оказалось, предчувствие не было пустым. Вот они. Те, кто намеренно перешагнул границу их территории, желая вызвать на разговор. Джейкоб внимательно смотрел на их троицу, чувствуя в них что-то родное, что-то волчье. Он никогда до этого не видел других оборотней, лишь  тех, кто принадлежал племени квилетов. Да, конечно, он понимал, что они существуют, но всё равно сейчас был несколько озадачен и удивлён, хотя держался довольно спокойно, так как имел хорошее самообладание.
Джейкоб всем свои нутром чувствовал исходящее от чужаков нетерпение, желание что-то выяснить. Ещё он чувствовал решительность, которая наверняка проявится атакой, если что-то пойдёт не так. Всё это его настораживало и не предвещало ничего хорошо. И вот Элеонора, она судя по всему у чужаков главная, начала говорить. Тёмноволосый решил проявить благоразумие и сначала выслушать всё, а потом уже ответить. И он действительно внимательно слушал, иногда немного прищуриваясь. Столько ненужных слов, ложного пафоса и усмешек. Чувствовалось, что она старше их, что она более опытная и учёная, но это не даёт ей никакого права так часто распоряжаться иронией. В один момент Блэк оскалился, но вскоре мысленно себя успокоив, одел маску полного и всепоглощающего безразличия. Да, а он уже начал примерно догадываться какова истинная цель их визита. Не поговорить же они пришли. Хотя и поговорить тоже, но главным всё равно оставалось нечто иное. То, что пока выжидало за закрытым занавесом.
- Я Джейкоб, а это Леа, - он решил взяться за эту ситуацию самостоятельно. Он, в конце концов, бета стоит и в отсутствии Сэма – альфы, должен решать подобные вопросы, даже несмотря на то, что обращались не только к ним. В их тройке была главной Элеонора, в их двойке – Джейкоб, некогда отказавшийся от прав быть альфой стаи. А ведь он был рождён для этого. Но ему не хотелось быть вождём, не хотелось быть альфой. Ему хотелось быть просто человеком. – Нет, к сожалению, с вашими подопечными мы не знакомы, - пока вполне спокойно и ровно продолжал Блэк, не желая быть зачинщиком конфликта.
- Что ж? Я отвечу предельно честно, - он сразу же перешёл к самому главному, не считая нужным отвечать на ворох впустую сказанных слов. – Ваши информаторы были правы, к сожалению, - Джейкоб всё ещё был спокоен. Это его состояние поддерживали мелкие капли дождя, беззвучно подавшие с неба. – Но для начала хочу сказать, что с вампирами, которые, как вы знаете, живут в нескольких милях от нас, много лет назад наши предки заключили договор, по которому мы обещали не трогать друг друга ровно до тех пор, пока договор не будет нарушен, а именно – убит или обращён человек, - молодой человек внимательно смотрел на чужаков. Он не желал, чтобы его слова были восприняты неправильно. – И сейчас мы объединились с ними, чтобы спасти жителей Форкса и резервации от Волтури. Это взаимовыгодно, - добавил он и сложил руки на груди. Его взгляд бродил по лицам его сегодняшних оппонентов в этом разговоре. Джейк чувствовал их непонимание, но более оправдываться не собирался. Им самим не приятен этот уговор, но что поделаешь? Они борются за жизни людей и зачем отказываться от помощи, благодаря которой они смогут победить?
- И ещё хочу напомнить вам, что вы на нашей территории и не вам ставить нам условия, - как будто предвидев то, чего пока не произносила Элеонора, немного резковато выпалил Блэк после нескольких минут молчания. – Эта наша земля и мы будем защищать её так, как посчитаем нужным, - добавил оборотень, с прищуром смотря на подопечных Норы. – И вампиры, которым мы оказываем помощь, в отличие от вас, не переступают границы чужой территории, - он бросил короткий взгляд на Лею. – Но мы, ни в коем случае, не хотим с вами враждовать, поэтому просим покинуть нашу землю, - с этими словами он хотел было развернуться и уйти, но остановился, не сделав и полуоборота. – Думаю, разговор окончен. Да?